– Гибель одного воина не может решить исход сражения. Вперед, солдаты…»

Фабия лихорадочно била по клавишам, будто надеялась, что описание знаменитой битвы затмит коротенькую фразу в книге, нацарапанную графитом. Но Фабия знала, что даже тысячи машинописных страниц не могут заставить исчезнуть проклятую надпись.

Она остановилась. Будто бежала и споткнулась. До этого места все походило на правду. Все было правдой. Дальше – нет. Дальше ей хотелось печатать совсем другое.

Что происходит? Почему она больше не верит, что Траян Деций победил в битве при Абритте? Неужели из-за этой надписи? Но если победы не было, то что же было тогда? Вся история – ложь? А настоящее? И будущее? Существует ли будущее вообще, если прошлое выдумано?

– Гений! – позвала Фабия.

Но никто не откликнулся.

Глава III

Третий день Аполлоновых игр

– Думала, буду радоваться, если погибнет Варрон. А я не радуюсь. Мне тошно, – Клодия хотела еще что-то добавить, но не решилась.

– Тебе его жаль? – Вер отметил с досадой, насколько равнодушно звучал его голос.

Как будто он спрашивал о ценах на рыбу. Впрочем, о ценах на рыбу лучше не спрашивать. Они всегда высоки.

Сегодня Вер выходил на арену третьим. Ему выпал жребий сражаться с Клодией. Разумеется, Клодия проиграет. Потому она и нервничает, у нее всегда нужда в деньгах.

– Говорят, у тебя всего одно желание… – гладиаторша сделала паузу, но Вер не отвечал. Она оглянулась, проверяя, не слышат ли их. – Ты должен мне поддаться. Просто обязан…

– Я никому никогда не поддавался.

И это была правда. Ни разу Вер не проиграл поединка по договоренности. Пусть другие гладиаторы воображают, что могут обхитрить богов, Вер знает, что подобное никому не удается – в этом случае все клейма сгорают, и желания обращаются в прах. Боги не терпят жульничества. Это они, пребывая в заоблачных высотах, могут безнаказанно обманывать людей.

– Послушай, – настаивала Клодия. – Речь не обо мне и не о тебе…

– Будь осторожна, – тут же встрял в разговор Цыпа. – Он – подлый боец и дерется подло. Моя воля – я бы исключил его из списков гладиаторов. Таким не место среди нас, честных апологетов Фортуны.

– Цыпа, заткнись! – оборвала его Клодия.

– Слышали последний анекдот? – хохотнул Кусака. – Вопрос: «Почему Марция Пизон не обратилась к «формулировщикам», беря клеймо»? Ответ: «У банкира Пизона не хватило денег».

– Я слышал другой анекдот: «Почему император больше не берет клейма? – Потому что у него нет денег на «формулировщиков»».

«А может, бросить все и уйти? – подумал с тоскою Вер. – Зачем сражаюсь? Сегодня – чтобы исполнить одно-единственное желание Элия, которое сам же и придумал вместо него, то есть, нарушая закон центурии. Я сошел с ума, как Элий!»

– Вер, уступи, – взмолилась Клодия. – От моей победы зависит слишком многое…

Она запнулась, продолжить не посмела.

– Так выиграй, – посоветовал Вер. – И твое желание исполнится.

– Ты сегодня кого-нибудь убьешь? – опять вмешался в разговор Авреол.

– Нет, – отвечал Вер. – Мы с тобой не в паре.

– А я теперь точно знаю, у Элия нет правой ноги, – заявил Авреол. – Недаром Вилда называет Элия безногим. Это забавно. Ха-ха…

– Жаль, что нельзя меняться противниками, – громко сказал Вер. – Ну, ничего, в следующий раз я выйду против Цыпы…

Арена встретила их напряженной тишиной. В пурпурном полумраке лица растекались розовыми кляксами. У Клодии против прямого меча Вера был кривой тяжелый клинок. На первый взгляд ее палаш казался неподъемным. Но Вер знал, как обманчиво это впечатление. Блеск меча как блеск слова – краток и ослепителен. И смертелен. Они сошлись – будто два партнера в танце радостно рванулись друг к другу. Встретились, коснулись клинками и разминулись в полете. Вновь замерли, высчитывая удары сердца, находя тот единственный, который совпадет с желанием ног метнуться вперед, с желанием стали – разить. И вот – совпало. Каждый двинулся в свою сторону, будто и не замечал другого, но вдруг, развернувшись, они очутились рядом, зазвенела сталь над головами бойцов, испытывая прочность. Клинки со свистом описали полуоборот и сошлись внизу. Короткое неуловимое движение. Опять звон стали. Клодия прыгнула назад, зная, что не выдержит, если начнет меряться силой с Вером. Гладиаторы закружили по арене. Зазвенела сталь, но опять никто не сумел одолеть. Бойцы расстались, стискивая зубы, пытаясь удержать рвущееся из грудей дыхание.

Вер понял голову. В вышине, окруженный платиновым сиянием, парил одинокий гений. Гений Клодии. Опять сражение шло против всяких правил. Где же Гюн? Почему его нет? Что задумали боги?

Вер прыгнул вперед по-звериному, рассчитывая на свою мощь и свой вес, но Клодия ожидала чего-то подобного. Ускользнула, заставив Вера податься вперед, напала сверху, но опять ее клинок встретил клинок Вера. Вслед за блоком последовал мгновенный выпад. Клодия попыталась уйти вниз, но не успела. Клинок Вера ударил ее по шее. И она, тихо охнув, опрокинулась на песок. Тут же меч Вера уперся ей в горло.

– Сбылась мечта Империи! – выкрикнул Вер клич победителя. – Я заклеймил желания! Побежденный умоляет пощадить!

Но Клодия не молила о пощаде – она была без сознания.

Служители, наряженные Меркуриями, подбежав, заметили неладное. И вновь на арене появились медики с носилками. Ропот пробежал по рядам. Одетые в черное почитатели Варрона вскочили. На арену вместо цветов полетели тухлые яйца. Амфитеатр забурлил. Как назло, Руфин на играх отсутствовал, а Цезарь, сидящий в императорской ложе, от страха закутался в пурпурную драпировку. Грозовая атмосфера сгущалась. Преторианцы появились в проходах между секторами, но все равно драка между сторонниками и противниками Вера грозила многочисленными жертвами. Элий подозвал к своей ложе дежурного медика, перемолвился с ним, после чего заспешил к комментаторским кабинам. Двое преторианцев помогали ему прокладывать дорогу, если зрители относились без должного почтения к тоге с пурпурной полосой.

Вскоре голос Элия разнесся над амфитеатром, перекрывая гул возбужденной толпы:

– Квириты! [71] Сейчас роль комментатора взял на себя сенатор Элий. Прошу всех успокоиться. У гладиатора Клодии болевой шок. Но ни один жизненно важный орган не поврежден. Через пару часов она будет в норме, а завтра сможет принять участие в играх. Не забудьте, что сегодня вас ждут еще два поединка.

Квириты вспомнили о купленных клеймах и поутихли. Дежурившие в Колизее преторианцы вывели два десятка буянов. Объявили технический перерыв.

Тем временем в куникуле Клодия пришла в себя. Вер стоял подле нее и старательно изображал на лице жалость.